О молитве

О молитве Батюшка говорил: "Молиться можно на всяком месте, во всякое время: стоя, сидя, лежа, во время работы, в пути. Только разговаривать в храме грешно."

Строгие замечания делал разговаривающим в храме во время службы, особенно монашествующим. Иногда даже в облачении выходил из алтаря и делал замечание.

Напоминал не раз, что заходя в автобус, самолет, легковую машину и т. д., необходимо молча перекреститься, не взирая ни на кого, даже на смех других.

Ради одного, двух или трех человек верующих могут и другие быть спасены от грозившей беды. Пример к этому был такой: несколько женщин из дальней местности вечером после службы собирались ехать домой автобусом. Батюшка, благословляя их, долго молился перед иконой Пресвятой Троицы, и все это заметили. И что же случилось? В дороге, когда автобус спускался с перекидного моста, водитель заметил впереди на дороге что-то черное и затормозил так сильно, что автобус перевернулся с моста на землю, и снова стал на колеса. Все это так быстро произошло, что пассажиры даже не успели понять, в чем дело и что с ними случилось. Все были живы и невредимы, кроме одной девушки и кондуктора, которые получили небольшие ушибы.

Живущие с Батюшкой сестры замечали не раз, как Батюшка вдруг подходил к святому углу и начинал молча молиться. Это признак, что откуда-то издалека дошла к нему молитва о помощи. Впоследствии это открывалось. Так, например, за четыре тысячи километров от Караганды, в г. Тамбове, девушку, которая поздно шла с работы, стал преследовать мужчина, и она кричала: "Батюшка, спаси!" И была спасена добрыми людьми.

О крестном знамении Батюшка делал замечание: "Крестное знамение надо полагать правильно, со страхом Божиим, с верою, а не махать рукой. А потом поклониться, тогда оно имеет силу".

О смирении, о гордости, о вере

Батюшка часто напоминал о прощении обид друг другу и непамятозлобии, говорил: "Бог гордым противится, а смиренным дает благодать". А о гордых: "Ярому коню - глубокая яма". И были случаи, когда за гордость, непослушание, самомнение люди совершали падения и терпели искушения.

У одной из хористок, по имени Александра, певшей в батюшкиной церкви, как-то вдруг резко и ярко "прорезался" сильный и красивый голос. И она возгордилась — стала высокомерной, стала кичиться своим голосом и унижать других. Наши матушки, и особенно мать Варвара, в деликатной форме делали ей замечания, но Шура не слушала их. Однажды в Пасхальную ночь батюшка Севастиан послал ее вместе с другими петь в часовне пасхальную утреню, т.к. весь народ в церкви не вмещался и утреню служили еще в часовне во дворе. Но Шура идти наотрез отказалась. Все были удивлены ее отказом и советовали послушаться Батюшку. Но Шура не слушалась. Тогда Батюшка очень строго сказал: "Шура, не гордись, Бог отнимет голос и петь ты не будешь!" Как в воду глядел Батюшка! В скором времени она заболела, попала в больницу, а когда вернулась, петь уже не могла - у нее пропал голос. Батюшка и все окружающие очень жалели Шуру, но здоровье и голос к ней так и не вернулись.

А с простыми, смиренными людьми, по батюшкиным молитвам, Господь чудеса творил. Одна девушка еще в детстве заболела глазами (опухли и как бы совсем заросли). Врачи отказались лечить. Тогда она обратилась к Батюшке, который благословил отслужить молебен с водосвятием перед иконой Скорбящей Божией Матери и святой водой промывать глаза. И, к радости всех, опухоль исчезла, глаза открылись и стали видеть как прежде.

Кто приходил со смирением и верою, что Бог, молитвами Батюшки, поможет им в делах, тех принимал быстрее, и говорил полезное для них. А кто без страха Божия и без веры приходил, а просто ради любопытства или празднословия, тех совсем не принимал, и строго говорил: "Я ничего не знаю, я грешный, больной и неграмотный человек, как и все. Что я, прозорливый какой, что ли?" "У вас есть свои священники", - если люди из другого прихода, близ находящегося.

Однажды среди беседы о нравах людей Батюшка сказал и даже указал: "Вот этих людей нельзя трогать, они, по гордости, не вынесут ни замечания, ни выговора. А других, по их смирению, можно".

Иногда пробирал одного кого-нибудь при всех (бывало даже не виновного, но смиренного и терпеливого), чтобы вразумить тех, которым нельзя сказать о проступках и недостатках прямо. Таких он сам не укорял и не обличал, и другим не велел, но ждал, терпел, и молился, пока человек сам не осознает, и не обратится с покаянием к Богу, и к духовному отцу.

Более сильных духом смирял при всех, избавляя их от тщеславия и гордости духовной (при которых и добрые дела не приносят пользу душе, и сам человек может погибнуть для вечности). Те, кто понимал это, радовались такой чистке и тут же просили прощения и молитв об исправлении.

Бывали случаи, когда Батюшка заставлял старших просить прощения у младших, обиженных смирял, а обидчиков защищал. В этом скрывалась духовная мудрость. И опытные понимали и не обижались.

Ценил Батюшка, когда человек сам постепенно осознает свои недостатки, немощи, пороки. И, не надеясь на себя, просит Бога о помощи, об избавлении от них, о помиловании. И, раскаявшись, человек получает от Бога просимое, принимает со смирением и благодарением.

Когда кто подойдет с жалобой на ближнего, особенно по зависти или ревности, тогда все пропало. Он такой урок задаст испытательный и смирительный, и такое лекарство духовное предложит, что не обрадуешься, и не захочешь в другой раз жаловаться. Такие жалобы Батюшка старался искоренять во всех, как недуг душевный.

С наговорщиками и клеветниками иногда поступал очень мудро: наказывал оклеветанных еще более, чем ожидал оклеветавший, тем самым вызывал в нем чувство стыда и отучал клеветать на ближнего.

Когда же кто подходил к Батюшке с тайным гневом на ближнего, желая найти себе защиту у Батюшки, себя оправдать, а ближнего обвинить, то такого вместо защиты Батюшка проберет при всех и смирит за его гордые помыслы и дела.

В случае обид или недоразумений приучал просить друг у друга прощения и не злопамятствовать, особенно перед причастием. И приводил пример всем известный о двух собратьях — Тите и Евагрии.

Иной раз указывал, у кого и в чем проявляется гордость (начало всех грехов): у одних в походке, у других в голосе, у третьих духовная гордость сокрыта — что самое опасное и вредное для человека, и что необходимо осознать, и открыть духовному отцу. Только Господь, за молитвы духовного отца, раскроет все тайники души человеческой со всеми изгибами, и все таящиеся в ней змеи выползут наружу к удивлению и ужасу самому себе и другим.

"К каждому нужен свой подход. Что одному можно сказать на пользу, то другому то же самое может быть во вред". Часто говорил: "Терпите друг друга немощи и недостатки — в этом спасение. Огонь огнем не тушат, а водой. А зло побеждается любовью!"

Когда без благословения сходились на жительство две молодые, или две старые, но состоятельные, Батюшка, бывало, скажет: "Нет бы пожилой и состоятельной взять к себе помоложе девушку или вдовушку, которая трудилась бы и за ней ухаживала, слушалась, и приучалась ко всему доброму". Молодым жить вместе вовсе не благословлял. И не уживались те, кто сходился, потому что не уступали одна другой, и не научались ничему доброму. Но одной жить тоже никого не благословлял, особенно гордых и своевольных. Указывал на опасность такого жития. В пример приводил рассказ о блестящем гвозде, который на пороге ногами трется. А другой заржавевший в углу где-нибудь лежит и никто его не трогает. И добавлял поговорку: "Вместе живущие друг о друга трутся — и все спасутся".

О гордости, самонадеянности, самоуверенности приводил в пример притчу Оптинских старцев: "В летний теплый день летит жук и гудит: "Мои поля, мои луга, мои леса..." Но вот подул ветер, полил дождь, жук прижался под листком и жалобно пищит: "Не спихни меня!"

Одна душевнобольная оскорбляла Батюшку при всех, обзывала его и его чад, и тех, кто ухаживал за ней, тоже оскорбляла. А Батюшка спокойно ответил ей: "А ты думала я какой? Вот такой я и есть! Ну найди себе лучше меня!"

Часто на вопросы: "Как нам жить?" - отвечал словами Оптинского старца Амвросия: "Жить — не тужить, никого не осуждать, никому не досаждать и всем мое почтение".

На немирствующих между собой словами тех же Оптинских старцев, бывало, скажет: "Друг о друга трутся и все спасутся!" "Терпение и труд все перетрут". А возмущения, недоразумения в семье или между одинокими людьми называл: "Плевки от врага". Когда враждующие примирялись, тогда сами осознавали, что это так.

О болезнях

Жалующимся на болезнь иногда скажет: "Одно пройдет, другое найдет!" "Болеть нам необходимо, иначе не спасемся. Болезни — гостинцы с неба!"

В утешение старым и больным, скорбящим, что не могут в храм Божий ходить: "Благословляю молиться умом молча: "Господи помилуй", "Боже, милостив буди мне грешной". Господь услышит. Терпи болезни без ропота. Болезни очищают душу от грехов".

Пожилым людям отвечал иногда словами пророка Давида: "Седмьдесят лет, аще же в силах, осемьдесят лет, и множае их труд и болезнь". Молодые болеют, а старым как не болеть, когда организм, как одежда, обветшался от времени".

Иные думают поправить здоровье и продлить себе жизнь, вкушая вино и мясную пищу. Батюшка, бывало, скажет: "Нет, мясная пища бывает полезна при здоровом сердце и желудке, а в противном случае она только вредна. Растительная пища легко усваивается при больном организме и потому полезна". И себя в пример приводил: несмотря на множество болезней, мясной пищи не вкушал, а дожил до преклонных лет. И потом добавит: "Не одной пищей жив человек".

Внушал Батюшка беречь свое здоровье. В большие холода одеваться и обуваться потеплее, хотя это и не модно. "Берегите свое здоровье, оно — дар Божий. Злоупотреблять своим здоровьем грешно пред Богом".

Некоторым молодым людям, ввиду их слабого здоровья, Батюшка не давал благословения учиться дальше десятого класса. "Выучишься, а здоровье потеряешь. А без здоровья какой ты работник? И плюс духовное опустошение - душа потеряет последнюю искру Божию!"

В зимнее время, особенно к празднику Рождества Христова, не благословлял белить в домах, оберегая здоровье своих чад и их дома от сырости. Только уборку сделать — и все. Бывало, скажет: "У нас в монастыре побелку и чистку помещений делали только к Пасхе".

На курорты или в дома отдыха ездить не советовал: "На эти деньги на месте, дома лечись, отдыхай и почаще в храм Божий ходи". И еще говорил: "В болезнях благодарите Бога!" И жалующимся на болезни иногда скажет: "А как же ты хочешь спастись? Другого пути нет". "Два царствия тоже никто не наследует. Кто здесь поживет для плоти в свое удовольствие, забывая о душе, лишается Царствия Небесного".

Немало было случаев, когда подходили к Батюшке с жалобой на какую-нибудь болезнь. На что он одному скажет: "И я болен. И у меня болит". И добавит: "Пройдет!" И все проходило, выздоравливал человек. А другому скажет так же, но не добавит слова "пройдет". Значит не пройдет.

В тех случаях, когда кто-нибудь страдал головной болью, Батюшка советовал брать маслице от лампады перед иконой "Усекновение главы Иоанна Крестителя" и мазать им голову, а также служить Иоанну Крестителю молебны.

Бывали случаи, на чью-нибудь просьбу: "Батюшка, помолитесь, зубы болят", он ответит: "А ты не бранись с ближними, живи мирно и не будут зубы болеть!"

Про некоторых психически или душевно больных, одержимых Батюшка говорил: "Кто из них выздоровеет, кто временами будет опять попадать в больницу, а кто останется в таком положении до смерти". Некоторых одержимых утешал, убеждал терпеть с Божией помощью "...и уподобитесь мученикам, без мытарств войдете в Царствие Небесное".

Бывало, заболеет кто-нибудь, лежит дома и думает: "Вот бы Батюшка с кем-нибудь передал бы от себя хотя бы сухарик! Мне бы сразу стало легче". И что же? Вскоре кто-нибудь приходит и приносит гостинец от Батюшки к великой радости болящего. И тот сразу чувствует себя легче.

Иногда говорил: "Почему иные люди почти всю жизнь страдают, болеют, терпят скорби, обиды и т.д.? За родительские и прародительские грехи. Эти страдальцы как живая жертва приносятся во искупление родительских и прародительских грехов".

Об уходе за больными и о сострадании

Батюшка внушал не забывать страждущих и больных, особенно в больнице лежащих, быть чуткими, сострадательными к ним - может и сами такими будем. Многим молодым девушкам благословлял работать в больнице. "Самое жестокое сердце, глядя на таких страдальцев, может - смягчиться и сделаться сочувственным и сострадательным к ближнему. От этого зависит спасение души". Тех же, кто завидовал богато живущим, частенько брал с собой на требы к самым бедным вдовам с детьми, живущим в землянках. И скажет: "Вот посмотри, как люди живут! А ты любишь смотреть на хорошие дома и богато живущих и завидовать тому, в чем нет спасения. Вот где спасение! Вот где школа сострадания и доброделания! Для искоренения зависти надо смотреть на хуже тебя живущих, тогда мир будет в душе, а не смущение. И завидовать перестанешь".

Говоря о пользе нестяжания, Батюшка приводил в пример одного своего знакомого священника, у которого, после его кончины, ничего не осталось: ни денег, ни вещей. "Как хорошо! Как легко умирать, когда нет ничего лишнего! И будет приют в Царстве Небесном".

Поскольку Батюшка сам был милостивым, сострадательным к больным и неимущим, то и других тому же учил: "В этом и заключается наше спасение". "Если сам ты не милуешь ближних и, что еще хуже, не прощаешь, то как у Господа будешь просить себе милости и прощения?"

Но не без рассуждения Батюшка милостыню подавал и других предупреждал. Особенно пьяниц избегал. Не одобрял скупость и расточительность без нужды. "Во всем держаться золотой середины".

Бывали и такие случаи: люди, на попечении которых находились больные родственники, начинали тяготиться ими, обижать и доводить до слез. И даже если они жили на далеком расстоянии от Батюшки, он провидел это духом и внезапно являлся в эту семью. Утешал больного и обиженного, примирял всех и молился, чтобы Господь даровал терпение и любовь, как больным, так и ухаживающим за ними во спасение души.