Святитель Григорий Палама

  

БОГ ЕСТЬ СВЕТ

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня, во второе воскресенье Великого поста, Святая Церковь молитвенно прославляет одного из величайших святителей ХIV века – Григория Паламу, архиепископа Фессалонитского. Невольно может возникнуть вопрос: почему именно этого святителя Церковь особенно чтит во время Великого поста и целый воскресный день посвящает ему? Святитель Григорий был не только выдающимся богословом, но и настоящим монахом. Он отстоял истинное православное учение о Нетварном Божественном Свете, который исходил на Фаворе от Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа.

Почему так важно нам в эти дни, прославляя Григория Паламу, вспомнить о Божественном Свете, о Божественной Благодати? Каждый человек призван жить во Свете, то есть жить в Боге, ибо Бог есть Свет. Не случайно в Символе веры мы исповедуем Иисуса Христа как «Света от Света, Бога истинна от Бога истинна». Каждый, пребывающий в Боге, пребывает во Свете.

Смысл поста заключается не просто в телесных ограничениях, смысл поста – в очищении нашего сердца и души от греховных скверн и пороков. Там, где грех, – там отсутствует благодать Божия. О чем хочет сегодня сказать нам Церковь? О том, что наше призвание – жизнь в Боге, очищение своего сердца от греха, жизнь в святости. Одно из предназначений поста – побудить нас задуматься над тем, для чего мы живем на этой земле. Только лишь для того, чтобы насытить и одеть свое тело? Конечно же, нет. Смысл нашей земной жизни – в стяжании благодати Духа Святого, в стяжании Божественного Нетварного Света.

Кто-то может сказать: разве мы, простые обычные люди, можем достичь такого совершенства, чтобы быть просвещенными этим благодатным Божественным Светом? Из истории нашей Церкви мы знаем, что множество подвижников веры и благочестия были озарены этим Светом. Например, из жития Серафима Саровского мы узнаем, что его лицо излучало неземной Свет. Если бы нам подобное было невозможно, то Церковь к этому нас не призывала. Но из-за нашего нерадения и природной лености мы мало что делаем для того, чтобы стать причастниками Духа Святого. Так давайте хотя бы в эти постные дни задумаемся над смыслом своей жизни, над тем, какие слова произносим и какие поступки совершаем, насколько стремимся к Богу или удаляемся от Него.    

Человек, лишенный физического зрения, не может видеть естественного солнечного света. Человек, лишенный духовного зрения, не в состоянии видеть Божественный Свет. Если мы не видим его, то причина не в том, что этого Света не существует, причина в нас самих, в нашей духовной слепоте. Время поста – это время, которое каждый должен употребить с пользой для самого себя. А польза заключается в том, чтобы получить исцеление своего духовного зрения.

Неслучайно сегодня, в день памяти святителя Григория Паламы, Святая Церковь предложила нашему вниманию евангельское повествование о том, как Господь исцеляет расслабленного человека. Примечательно, что Христос совершает исцеление по вере людей, которые принесли этого расслабленного к Его ногам. Так вот, чтобы и нам получить исцеление нашего духовного зрения, необходимо иметь веру. Конечно, кто-то может сказать: а разве я не верующий человек? Мы с легкостью готовы причислить себя к верующим, но ведь вера свидетельствуется не словами, а делами и жизнью. Если мы желаем жить с Богом, то все наши слова и поступки должны свидетельствовать о том, что Бог живет в наших сердцах.

От многих можно слышать: «Бог живет в моем сердце». И можно было бы согласиться с этими людьми и порадоваться этому, но когда видишь, как живут эти люди, возникает вопрос: «А присутствует ли Бог в их жизни?» Если мы произносим гневные слова, лжем, завидуем, совершаем греховные поступки – разве живет в нашем сердце Бог? Не будем обманываться.

Что же необходимо делать? А необходимо стремиться к тому, чтобы не было места греху в нашей жизни. Тогда наше сердце восполнит Божественная благодать и тот самый Божественный Свет, о котором учил святитель Григорий Палама. Давайте зададим себе вопрос: «Что изменилось в моей жизни за две недели Великого поста?» Если мы скажем: «мы перестали есть скоромную пищу», то в этом случае мало что изменилось в нашей жизни. Главное – начать жить с Богом, исправить свою жизнь, вырвать корень греха из своего сердца, отказаться от рабства дьяволу и стать верными соработниками нашего Господа. Дай Бог, братья и сестры, чтобы было так. И не только в дни поста, но и во все дни жизни мы должны помнить о нашем высоком христианском предназначении. 

Помолимся святителю Григорию Паламе и всем святым подвижникам веры и благочестия, чтобы их молитвами Господь сподобил каждого из нас достойно пройти оставшееся поприще Великого поста и во свете Божественной Благодати встретить Воскресение Христово. Аминь.

Протоиерей Валерий Захаров

ПРОРВАТЬСЯ К БОГУ

В этом евангельском сюжете прежде всего обращает на себя внимание то обстоятельство, что расслабленный ничего не говорит и вообще ничего не делает. Действуют четверо других людей – вероятно, его родственники или соседи, люди, которые его любили и горячо желали ему исцеления. Нам ничего не сообщается о вере самого больного человека. Но очевидно, что вера в силу Христа со стороны друзей парализованного была велика.

Христос находился в доме, собралось много народу, войти было уже нельзя – не говоря уже о том, чтобы внести на носилках лежачего больного. Что делают четверо его друзей? Они, по своей любви к ближнему и по вере в Учителя, решаются на поступок, на который в иных обстоятельствах, вероятно, не осмелились бы: доставляя хлопоты хозяину, рискуя вызвать недовольство слушателей и самого Иисуса, они разбирают крышу дома и спускают носилки прямо посреди собравшихся.

Вот здесь стоит остановиться и немножко подумать. Примерим на себя роль расслабленного. Болезнь – это, конечно, не повод для радости («Что горше, что тягостней ложа болезни?»). Но если у нас есть такие друзья, то еще не все пропало: они пробьются во все инстанции, они заставят обратить внимание на их друга самого Бога! И есть надежда, что усилия их не будут тщетны.Теперь поменяем роли. У нас есть тяжело больной родственник, знакомый. Все средства уже перепробовали, ничего не помогает. Как говорят в таких случаях, остается надеяться лишь на чудо. Но чудо, как мы знаем, – во власти одного только Бога. Стало быть, нужно молиться об исцелении нашего друга, нашего родственника.

Известное изречение: «Молиться за других – кровь проливать». Это в самом деле очень нелегко. Но если мы действительно любим того, за кого молимся, то преодолеем все преграды, отделяющие нас от Бога: мы постараемся сами стать лучше, очистить свою душу от страстей, покаяться в грехах – чтобы наша молитва направлялась к Богу от чистого сердца.

Вернемся к евангельскому повествованию. Христос, видя расслабленного, спущенного через кровлю, не сердится и не осуждает друзей больного. Однако он делает совсем не то, чего, думается, ожидали от Него друзья паралитика. Вместо того, чтобы сразу исцелить его, Христос произносит провокационную по сути фразу. Он говорит: «Чадо! Прощаются тебе грехи твои».

Реакция не заставила себя ждать: среди слушателей поднимается ропот. «Кто может прощать грехи, кроме Бога?» В этом вопросе уже содержится и ответ. И Спаситель, желая подтолкнуть их именно к такому решению риторического, казалось бы, вопроса, сам обращается к ним с вопрошанием. «Что легче? – говорит Он. – Сказать ли расслабленному: “прощаются тебе грехи?” или сказать: “встань, возьми свою постель и ходи”?» Легче, конечно, сказать «прощаются тебе твои грехи». Собственно, это уже сказано, а каков действительный исход дела – проверить этого нельзя. А вот «встань и ходи» подразумевает мгновенный и очевидный для всех результат.

Желая укрепить веру слушателей в Свою Божественную власть и силу – ту веру, которую имели уже друзья расслабленного – Христос произносит и эти слова: «Встань и ходи!» Больной встает, берет носилки, на которых его принесли, и выходит перед всеми здоровым.

Как соотносятся между собой две фразы Спасителя, два Его действия? Означает ли, что болезнь – всегда последствие греха? В определенном смысле это так: грех Адама повредил человеческую природу, и теперь мы болеем, страдаем и умираем.

Однако неверно говорить, будто всякий раз болезнь того или иного человека обусловлена совершенным им грехом. Что это не так – в этом нас удостоверяет сам Христос, отвечая на вопрос учеников о слепорожденном: «не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии» (Ин. 9:2).

Поэтому не будем спешить со своим судом о людях – или о целых странах. Заболел наш сосед – неверующий, нецерковный и, несомненно, грешный человек. Мы задаемся вопросом: «Почему?» Так мы привыкли, так мы приучены.

Но гораздо полезнее поставить вопрос иначе: «Зачем?» И применить это к себе. Может быть, затем, чтобы я мог хоть немного послужить своему ближнему? Чтобы у меня был повод хотя бы на время перестать думать о себе и подумать о другом человеке? Чтобы понять, как это хорошо и радостно – помочь кому-то, а не угрюмо ждать, когда же помогут тебе?

Или другая ситуация. Случилась природная катастрофа в соседней стране. Народ этой страны – не христиане в большинстве своем, у наших государств очень непростые отношения. Легче всего сказать: они язычники, они нас не любят – их Бог наказал. Но кто мы такие, в конце концов, чтобы Господь из-за нас кого-то наказывал? Что сделали мы хорошего пред Ним? Собственно говоря, ничего.

«Не знаете, какого вы духа, – говорит нам Христос. – …Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать» (Лк. 9:55–56). Но через случившееся с целым народом несчастье Господь дает нам шанс проявить себя людьми, проявить себя христианами, не деля человечество на своих и чужих – ибо за всех пострадал Христос. Мы можем помочь хотя бы молитвой и больному соседу, и пострадавшей соседней стране. Тогда, может быть, Господь приклонит ухо к молитвам о нас, которые возносятся к Нему от лица тех, кто нас любит.

Священник Феодор Людоговский

http://www.pravmir.ru/prorvatsya-k-bogu

РАЗРУШИТЕЛЬ СТЕРЕОТИПОВ

Для каждого очевидно, что мы живем в мире стереотипов. Редко когда какой-то неординарный человек сильно выбивается из общей поведенческой массы вследствие особого взгляда на мир. Такое миросозерцание сродни некоей гениальности, потому что дает возможность посмотреть на жизнь под другим углом.

В Великий пост мы вспоминаем, кстати, сразу несколько таких неординарных людей. Например, ничем на первый взгляд не примечательный святой – преподобный Досифей, ученик аввы Дорофея. Чем он, спросите, интересен? Да тем просто, что этот подвижник, как рассказывает его житие, не сотворил ни одного чуда, не вел какую-то суперпостную жизнь, не совершал необыкновенных аскетических подвигов. Угодил же он Богу исключительно своим послушанием и смирением. Этим житием утверждается какое-то совершенно простое и радостное благовестие христианства. Вот – Бог. Вот – Он пришел спасти не каких-то духовных супергероев, облеченных плотью ангелов, сверхъестественных аскетов и чудотворцев, а простых и смиренных Его учеников. Люби Господа и исполняй смиренно Его заповеди по мере своих сил – и Он примет тебя с радостью.

Еще одна такая святая – преподобная Мария Египетская. Мы и «преподобной» ее называем, нарушая стереотипы, – ведь ее в монашеский чин никто не постригал. Это человек, который не знал книжного Православия, не принял ни от кого словесного учения, был-то в храме всего пару раз в жизни и столько же раз причащался, – и этот человек, далекий от какой-либо внешней церковной жизни, достиг величайших ступеней христианского совершенства. В этом самом заключается такая же радость, как и в примере святого Досифея. Радость, что Господь – это не бухгалтер, который на Небесах вычисляет количество злых и добрых дел, хождений в церковь, исповедей и причащений. Бог – это нежнейший Отец, Который берет заблудшую овечку и несет на руках в овин. Вы никогда не задумывались, почему в притчах Пастырь всегда берет овечку на «рамена», то есть на плечи, а, скажем, не ведет ее за собой? Да потому что она, бедняжечка, устала, испугана и голодна… Повесть о преподобной Марии – это рассказ о духовно бесчувственном холодном сердце, которое Господь нашел и отогрел в Своих руках Своим дыханием, как маленькую птичку, замерзшую от ледяного греховного порыва, и вот она теперь – на Небесах, и мы ей молимся.

Второй такой же преподобный – не по сану, а по сути – Алексий, человек Божий. Из всех, мною упомянутых, – это самый жестокий разрушитель стереотипов. О его житие, как о камень, претыкаются не только неофиты, но и давно воцерковленные люди. Чтобы понять божественную логику его поведения, нужно отказаться от всех представлений «мира сего», «ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом» (1 Кор. 3: 19). О нем и продолжим наше слово.

Начать стоит, наверное, с того, что существует несколько вариантов жития святого Алексия. Самое известное изложение – греческая редакция, которую приводит в своих житиях святитель Димитрий Ростовский. Согласно этому житию, Алексий родился в IV веке в Риме, в семье благочестивых и знатных родителей. Его родители, Евфимиан и Аглаида, долго не имели детей, и долгожданный ребенок появился в семье только после многих лет усиленных молитв. Алексий был единственным ребенком в семье. Он рос послушным богобоязненным мальчиком и желал оставить мир, чтобы служить Богу. Он даже начал носить власяницу для умерщвления плоти. Однако родители решили его женить. После венчания, вечером, Алексий переоделся в бедную одежду, сел на корабль и отплыл на Восток. В городе Эдесса (теперь это территория Турции) Алексий под видом нищего провел 17 лет. Он жил на паперти храма, вкушал только хлеб и воду, каждое воскресенье причащался, ночами напролет молился.

Тем временем его родители предпринимали всевозможные поиски сына, но безуспешно. Мать и супруга оплакивали Алексия каждый день, надеясь получить хоть какую-нибудь весть о нем.

Алексий жил в Эдессе до тех пор, пока его праведная жизнь не стала известной людям. Спасаясь от человеческого почитания, он отправился на корабле в Тарс, но буря прибила судно недалеко от Рима. Алексий посчитал это знаком свыше и пошел в дом своих родителей, памятуя о нищелюбии своего отца. Отец не узнал его – исхудалого, изможденного, заросшего и грязного бродягу в лохмотьях. Алексий попросился жить в саду своего отца, при дверях хозяйского дома. Неузнанный, он прожил еще 17 лет, не меняя свой образ подвижничества. Вкушал он по-прежнему лишь хлеб и воду, по ночам молился, каждое воскресенье причащался. Но теперь к его испытаниям добавились искушения от слуг, которые по бесовскому наущению избивали его и всячески издевались над ним. Кроме того, он ежедневно видел своих родителей и супругу, которые до сих пор не смогли смириться с его исчезновением и пребывали в плаче и печали. Наверное, самым тяжким и был этот крест, добровольно избранный себе преподобным. Перед смертью святой Алексий написал записку, через которую и открылись обстоятельства его жизни. Святость преподобного Бог засвидетельствовал многими чудесами, которые начались сразу по преставлении святого.

Житие преподобного Алексия – своеобразный тест на нашу любовь к Богу и миру, на нашу духовную зрелость. Многие этот тест проваливают, но это, очевидно, даже не личная проблема отдельного человека, а проблема целой эпохи. Если по прочтении жития образ подвижничества и последовательность действий святого Алексия у вас не вызвали внутренний протест – значит, тест пройден положительно. Если же у вас возник ряд вопросов – давайте попробуем разобраться.

Итак. Почему Алексий не сказал родителям, что хочет жить по-монашески, не настоял на своем решении? Почему он решил бежать после венчания, а не до него, ведь так он обрек на страдания свою супругу? Наконец, зачем было нужно селиться в доме своего отца, еще более усиливая всю эту драму?

Может быть, подобные вопросы понуждали искать ответ в фактологической ткани повествования. Как я писал выше, было открыто несколько редакций жития. В настоящее время более древним считается сирийский вариант. Начало его такое же, как у греческого. Но удаляется святой до венчания, даже не увидев свою невесту. По той же версии преподобный провел 17 лет в Эдессе, там и умер в приюте для бездомных и был погребен в общей могиле.

Не знаю как кому, но мне лично более по душе первая версия (святителя Димитрия). Я думаю, было немало святых, которые спасали свою душу по схеме сирийского варианта, но ни один из них не прославился так, как святой Алексий. В греческом житии есть некая таинственная мистическая красота. Как в горах: невыразимо прекрасно и смертельно опасно.

<…> Жизнь на земле правильнее всего выглядит, когда смотришь на нее через призму вечности. Только тогда «нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас» (Рим. 8: 18). Только в этом контексте можно благодушно принимать и даже жаждать мученичества, искать сурового подвижничества и юродства.

Через эту призму взирал на мир преподобный Алексий, когда принимал решение бежать от мира. Как добрый сын, он желал совершенства не только для себя, но и для своих родителей и супруги. Невольные страдания закаляют и очищают душу, как огонь золото. С невольными скорбями никогда не сравнятся вольные подвижнические труды и подвиги, поэтому мы видим, что Господь часто увенчивал жизнь многих святых еще и мученическим или исповедническим венцом, чтобы привести их к совершенной святости. Таков конец почти всех апостолов, так скончались святитель Иоанн Златоуст, патриарх Ермоген, преподобный Максим Грек и др. К такому венцу привел своих родителей и супругу святой Алексий.

Что значат семейное счастье или бытовое благополучие по сравнению с Царством Небесным? Ничего, если мы несем свой крест в терпении и смирении. Не потому ли преподобный Пимен Многоболезненный предпочитал оставаться в болезни и молился об этом, хотя мог молить Господа и об исцелении? И апостол Павел восклицает: «Я гораздо охотнее буду хвалиться (по-церковнославянски: «сладце убо похвалюся») своими немощами» (2 Кор. 12: 9).

Поэтому святой Алексий и написал в предсмертной записке: «Молю вас, любезные мои родители и честная невеста моя, не обижайтесь на меня, что я, покинув вас, причинил вам столь великую скорбь; я и сам скорбел сердцем о печали вашей; многократно молил я Господа, чтобы Он даровал вам терпение и сподобил вас Царства Небесного. Верую, что насколько великую скорбь причинял вам, настолько большую радость получите вы в Царствии Небесном».

34 года, как мы видим из жития, продолжалось испытание сродников преподобного. И в продолжение всего этого времени не утихали в доме скорбь и стенания! Это нам дает повод подумать еще и о том, что любовь Евфимиана и Аглаиды – родителей Алексия – ко своему чаду, возможно, была чрезмерной. Может быть, они просто никак не могли смириться с этой скорбью, отпустить свое чадо на волю Божию, совершенно положиться на Его благой Промысл, как блаженный ветхозаветный Иов? Тот праведник в одночасье лишился и всех своих детей, и имения и, тем не менее, нашел в себе силы прославить Господа: «Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!» (Иов 1: 21). Не это ли блаженное совершенство было целью столь долгого и мучительного испытания? Мы не можем знать наверняка судьбы Божии, но можем предположить, что, вероятно, так оно и было.

***

В наше время культ семьи приобрел поистине нездоровые формы. Пришло время ненормальной любви к детям. Во многих семьях совершаются десятками аборты, а когда наконец рожают одного единственного, не знают, как ему угодить. Высшей ценностью все больше становится здоровье и благополучие. Любовь между людьми все больше воспринимается как сюсюканье и человекоугодие.

Но Православие нам снова и снова дает возможность встряхнуться и рассеивает как дым наносные стереотипы современности. Что есть истинная духовная любовь к своим родственникам? Почему многие люди, бросившие ради Христа свою семью, воспринимаются Церковью как святые? Это не только преподобный Алексий, это еще: преподобный Симеон, Христа ради юродивый, и его спостник преподобный Иоанн (память 21 июня / 3 июля), преподобный Феодосий Печерский, преподобная Мария Вифинская (память 12/25 февраля) и многие другие. Все они действовали согласно слову Писания: «И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф. 19: 29). Эти слова и поведение очень сложно воспринять положительно в мейнстриме современного образа мыслей. А есть еще и другое слово: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю, не мир Я пришел принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку домашние его» (Мф. 10: 34–36).

Что значит – «враги»? Не то, что они хотят меня убить, а то, что препятствуют моему спасению, вольно или невольно. И блаженный Феофилакт Болгарский в толковании на это место Евангелия говорит: «Господь не говорит здесь, что должно удаляться или отделяться от них (родственников. – о. С.Б.) без особенной причины, – удаляться должно только в том случае, если они не соглашаются с нами, а скорее препятствуют нам в вере».

И тут мы видим интереснейший парадокс: пока родственники святого Алексия старались его сделать счастливым, они препятствовали его спасению, и поэтому он бежал от них. Но когда он вернулся к ним и они разрывали его сердце своими стенаниями и плачем – то уже способствовали его духовному возрастанию. Так часто и мы, когда занимаемся исключительно человекоугодием, оказываем нашим близким медвежью услугу и мешаем их духовной жизни. А бывает, даже и насаждаем и укрепляем страсти в их сердцах.

Какой же урок для себя мы можем вынести из жития святого Алексия? Во-первых, поручать всех наших сродников в руки Божии, зная, что Он ищет им самого главного – спасения. Во-вторых, не зацикливаться на стяжании внешнего благополучия для наших детей. Все-таки истинная любовь – это желать спасения нашим ближним и способствовать ему. А как мы видим, внешнее благополучие и жизнь по заповедям часто находятся в разных плоскостях. И если Господь посылает нам или нашим чадам скорби – значит, Он берет нас за руку и ведет в Свое Царство. А это путь крестный.

Конечно же, мы не должны настолько вдохновиться подвигами преподобного, чтобы побросать свои семьи и бежать куда глаза глядят. Для этого нужно иметь святость упомянутых блаженных угодников, которые и сами-то решались на такие поступки после многих и великих знамений Божиих. Но тем не менее, образ преподобного Алексия нужно иметь перед нашими глазами – особливо в великопостные дни. Ведь есть «время обнимать, и время уклоняться от объятий» (Еккл. 3: 5). В Великий пост мы должны находить время побыть наедине с Богом. Понятно, что у нас куча обязанностей по отношению к семье, но «ничего, подождет ваша куча». Ждет же нас Господь, и гораздо дольше. «Горе в Сигор угонзай, спасайся», – поем мы в Великом каноне. «Сигор» для нас – это гора молитвы. «Угонзати», то есть убежать на нее, – значит возвыситься, оторваться от суетной земли, уединиться для богомыслия. Плакать перед Господом возможно только наедине. Поэтому так часто в наших храмах царит полумрак – чтобы ничто нас не отвлекало от Бога. В этом полумраке истинным молитвенникам является Господь всяческих.

Священник Сергий Бегиян

http://www.pravoslavie.ru/78246.html

Таинство соборования

Сегодня мы собрались под своды этого святого храма для того, чтобы испросить у Господа Бога Его милости о даровании нам исцеления наших душ и телес. Таинство соборования является одним из семи таинств нашей Святой Христовой Православной Церкви. Это таинство совершается над больными, немощными людьми. Апостол Иаков говорит в своем Послании: «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему». (Иак.5:14-15).

Сегодня мы с глубокой верой пришли в храм в надежде на то, что Господь будет милостив к нам, услышит наши молитвы, исходящие из наших сердец и подаст нам всё необходимое для нашего спасения. Мне хотелось бы сказать, что, хотя мы и веруем в то, что Господь может даровать нам исцеление от наших душевных и телесных недугов, пусть никого из нас не посетит мысль, что кто-то из нас не получил того, о чем просил Бога. Да, не всегда получается так, как мы бы хотели, и в нашей душе может возникнуть чувство смятения: мы слезно просили Бога о помощи, - и ничего не получили. Может быть Господь не захотел нас услышать? Это дьявольская, лукавая мысль. Господь слышит каждое наше к Нему обращение. Тогда почему Он не всегда отзывается на наши просьбы так, как нам хотелось бы?

Читая слова всем известной молитвы «Отче наш», мы обращаемся к Богу семью прошениями. В одном из прошений мы просим о том, чтобы не наша воля, а Его всеблагая и всесовершенная воля совершалась в нашей жизни. Из Священного Писания нам известно, что  воля Божия заключается в нашем спасении. «Дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3,15). И если Господь посылает нам скорби и болезни, - всё это ниспосылается нам для нашего спасения, всё это мы должны принимать с благодарностью к Богу. Так как это принимали святые подвижники веры и благочестия. Они учат нас, что мы должны быть благодарны Богу не только за радости, но и за скорби.

Будем верить, что на каждого человека, приступившего к этому таинству, изобильно излилась Божественная благодать. Мы же должны достойно её воспринять и постараться сохранить её в своей земной жизни. А сохранить её мы сможем,если будем жить богоугодно, по заповедям Господним.

Сейчас мы переживаем благое для всех нас время Великого поста, когда мы должны обратить  внимание на состояние своей души, на то, как мы живем, соответствуем ли мы званию христиан. Дай Бог, чтобы все мы, восприняв Божественную благодать, стремились жить по-христиански.

По традиции нашей Церкви православные христиане, над которыми было совершено Таинство соборования, причащаются Святых Животворящих Христовых Таинств. Если кто-либо из вас не причащался этим Великим постом, то постарайтесь прийти в храм для того, чтобы причаститься Святых Христовых Тайн. И помните о том, что сейчас особое время для нас, когда мы должны приложить все усилия для очищения души от греховных скверн и пороков. А поэтому как можно чаще прибегайте к Таинству покаяния. Старайтесь чаще всматриваться в глубины своей души для того, чтобы увидеть свои грехи и искренне попросить у Бога прощения. И приложить все усилия, чтобы не возвращаться к грехам, - тогда наша исповедь будет полной и совершенной. Ведь нет смысла в том, чтобы просить прощения и снова падать в ту же грязь. Конечно, очень тяжело вырвать корень греха из своего сердца, но для этого мы просим помощи Божией.

Всех вас вновь и вновь сердечно поздравляю с благодатью Таинства соборования, которое для всех пусть будет полезным и спасительным. Храни вас Господь и Матерь Божия!

 Протоиерей Валерий Захаров, 2015г

РАЗГОВОР О ЗАУПОКОЙНОМ БОГОСЛУЖЕНИИ

Сейчас идет череда заупокойных богослужений. Вторая, третья и четвёртая субботы Великого поста посвящены этому. Давайте подумаем вот о чём: что мы можем знать о мёртвых, можем ли мы понять, хотя бы издали и отчасти, их состояние? У вас могут быть свои ответы, мой ответ: можем.

Чем отличается живой от усопшего? Живой человек, который жив и телом и душой — это человек, у которого душа оживляет тело. Тело, само по себе — это прах, тлен, — во что оно и превращается, расходясь в землю по составляющим по уходе души из тела. А человек усопший — это не человек, это душа без тела. Тело без души — это не человек, и душа без тела — это не человек. Человек — это душа вместе с телом. Сей живой союз смерть как бы рассекает и разъединяет острым скальпелем. Душа по смерти тела может жить сама по себе: тоскует, скорбит, но может. А тело без души жить не может: оно погребается в землю, поскольку оно из праха. Если бы это была шерсть, — как одежда, как свитер, как шинель из войлока, из кожи, — то оно бы висело в шкафу, но оно из праха земного и стремится стать тем, чем есть — прахом, — оно погребается в прах. А что душа?

Вот мы молимся об усопших: «Упокой, Господи, души усопших рабов Твоих. Помилуй, Господи, прости им согрешения вольные и невольные». И прочее говорим мы в молитвах. Что же мы можем понять об этих людях, которые уже шагнули в эту бездну, разверстую вдали? Слова эти есть у Марины Цветаевой, она пишет: «Уж сколько их упало в эту бездну, разверстую вдали! Настанет день, когда и я исчезну с поверхности земли». И вот они шагнули и ушли. А что же нас с ними роднит? Представьте себе свои душевные боли при том, что тело ваше не болит: не страдает, не мучается, не изнывает, не утруждается зноем или холодом, болью или физическим трудом. От чего может болеть душа человека при том, что тело его не болеет? Например, стыд. Известен ли вам стыд? Знаю, что известен. Каждому человеку известно, как стыдно смотреть на тех, кто есть очевидец твоего позора. Вот тебя застали на месте преступления: как стыдно смотреть в глаза тем, кто знает о твоём грехе. Или ты говоришь о ком-то, что вот такой-то есть человек плохой, что он такой и сякой, и пятое-десятое. И вдруг открывается какая-то ширма и тот, о ком ты говоришь, вдруг приходит: он слышал всё, он стоял сзади, а ты его не видел. Как это страшно. Ты говорил о нём, его не видя, а оказывается он слышал тебя, и он здесь перед тобою. Стыдно? — Стыдно. Так мы говорим о Боге, не понимая, что Бог здесь. И вот потом вдруг Бог явит Себя здесь и ты думаешь: «Господи, вот я о Тебе так много говорил, а Ты здесь, и мне страшно и стыдно». Стыд — это то, что может жить в душе человека при том, что тело не болит, а душа ноет. Вот не болят у тебя ни руки, ни глаза, ни зубы, ни печень, ни сердце, ни ноги, ни суставы, ни сухожилия, но стыд в тебе есть и тебе плохо. Это то плохо, которое может быть у покойника, когда он ушёл из жизни. Душа живёт, в душе сохраняется стыд о прожитом, причём стыд работает ярко: вдруг снимается покров всех защитных слоёв души от мира, и совести от сознания. Между сознанием и совестью существуют некие слои покровов. Вот покровы снялись, всё: суеты нет, забот нет, плоти нет, работы нет, денег нет, еды нет. Ничего не надо, только ты и душа. И вдруг совесть начинает просыпаться, говорит: «Вот, вот, вот... Это всё твоё». Если вы знаете, что такое стыд, вы может понять, от чего мучаются души усопших за гробом. Стыд — первое. Второе — страх Суда, ведь Суд ещё не произошёл. Великий, страшный, окончательный Суд будет только потом произведён, когда Христос придёт на землю со славою судити миру всему, и мертвые поднимутся из гробов, и Господь разделит все народы, всё человечество, как пастырь отделяет овец от козлов. Вот только тогда будет окончательное слово Христа о человеке. Одним Он скажет: «Отойдите от Меня, проклятые». Другим скажет: «Придите ко Мне, благословенные». Вот страх ожидания наказания. Это понятно? Мы, нагрешивши как-то, со страхом ждём наказания, и это томительное состояние нам хорошо понятно. Вот мы вскрываем ещё одну грань того, что нам понятно о наших ближних и родных, которые ушли из этой жизни. Итак, первое — стыд, второе — страх, третье — разлука. Разлука, потому что мы много раз в жизни испытываем скорбь, подобную смерти. Например, сын уходит в армию, мать провожает его как на войну, будто хоронит его, но крепится, держится, плачет, крестит его, молится за него, обнимает его, но скорбит так, как будто он уходит так, что не вернётся. Прощается с ним, хотя надеется ещё увидеться. Здесь разлука растворена надеждой, но боль конкретная, боль живая. Умирает кто-нибудь из наших ближних и мы прощаемся с ним — вот конкретная разлука, «расставание — маленькая смерть». Вот разлучается семья, вот уезжает человек, к которому мы привыкли, без которого жить не можем — вот скорбь разлуки. Это та скорбь, которая тождественна скорби души, прощающейся со своим телом, с миром, со всем, что её окружало. Душа, покидая тело, покидая мир, скорбит как ребёнок без груди, как чайка над разорённым гнездом. Летает, жалобно кричит, хочет вернуться, а некуда вернуться: тело уже не способно эту душу принять. И вот душа мучается, мечется и скорбит от разлуки со всеми кто любит её и со всем, что любит она. Вот возьмите три эти вещи: стыд, страх, разлука. Это три состояния, которые должны быть понятны всякому человеку независимо от его телесного состояния. Вот не болит у вас, повторяю, ни глаз, ни сердце, ни печень, ни почки, ни грудь, ни рука, ни нога, ни какой сустав, но если вам страшно или стыдно или вы в разлуке, то душа ваша мучается, а тело, при этом, не болит. Точно так же, тело у мёртвого уже не болит, а душа человеческая мучается, потому что терзает её страх Суда и ответа за прожитую жизнь, стыд за содеянное и скорбь разлуки, которая конкретна и реальна. Уже в этих трёх вещах мы можем понять, чем мы похожи на покойников и почему мы можем им сострадать. Мы должны сострадать им молясь, потому что — что за молитва без сострадания? Апостол Павел пишет: «Молитесь за находящихся в узах, за больных, как такие, которые плоть имеют». Ты сам во плоти живёшь, ты — плотской человек. Если кому-то отрезают руку, гангреной заражённую, ты содрогаешься, потому что видишь, что у него рука такая же как у тебя. Тебе страшно от сопоставления себя с ним. Ты можешь по аналогии понять, что его боль — это твоя боль. Так же и здесь: мы можем многое понять о жизни усопших.

Был такой греческий философ, который сказал, — он не шутил конечно, но для нас сказал как бы шутя, — что о смерти мы не знаем ничего, потому что когда мы живы — смерти нет, а когда смерть пришла — нас нет. Такой хороший афоризм получился: я живу — смерти нет, а вот пришла смерть, я умер — уже и меня нет, о чём тут говорить. Но это не правда, потому что человек живёт и умирает, не мешая друг другу в этих состояниях: он живёт и умирает одновременно. Мы можем ещё живя, ещё в процессе жизни понять, что такое смерть. Познал это первым Адам. Сказал ему Господь: «Смертью умрёшь, если вкусишь от древа, которое запрещаю тебе есть». Он вкусил и познал себя обнаженным: получил некое знание о себе. Знание было стыдное, и он покрыл свои чресла смаковничными листьями. Вот вам стыд. Потом он спрятался в кустах. Господь спросил его: «Адам, где ты?» — «Я наг и скрылся». Вот тебе страх. Он спрятался, потому что чувствовал себя стыдно некрасивым и обнаженным от Божией благодати. Потом он потерял рай Божий и против рая сидел, видя его, и плакал, говоря раю: «Мой раю, сладкий мой раю. Я потерял тебя». Вот разлука тебе. Стыд, страх и разлука присутствовали ещё в грехе первого человека. И Адам умер тут же, хотя всё ещё ходил по земле, рожал детей, проводил по земле первую борозду, бросал в неё зёрна, смотрел, что она родит ему, принимал первые роды своей жены, потом вторые, потом третьи и далее, строил жилища, потел, ронял капли пота на нововспаханную землю, удивлялся этой жуткой жизни, которая его ожидает, вспоминал о том, что могло бы ждать его в раю, если бы он не потерял рай, и плакал ещё горче и горче. Он был уже мёртвый. Духом он обмер, хотя плотью жил и надеялся воскреснуть.

Смерть и жизнь сопутствуют друг другу, и весьма погрешил тот человек, который сказал, что пока мы живы — смерти нет. Смерть есть, пока мы живы, потому что мы разлучаемся друг с другом через неверность, измену, смерть, путешествия. И во время разлуки мы умираем, буквально, — это реальная смерть. Мы боимся, стыдимся, а это есть признаки настоящей смерти души. Посему дорогие братья и сестры, когда мы молимся об усопших, мы должны понимать то состояние, в котором они прибывают. Наша молитва — это молитва милосердия. Это всё равно, что бы мы пришли в больницу к больному. Вот ты сейчас здоров, но ведь ты же понимаешь, что ты можешь заболеть, и ведь ты прекрасно понимаешь, что ты же и раньше болел и к тебе тоже кто-то приходил. Вот тебе нужен материал перевязочный, тебе нужны лекарства какие-то, нужно просто тёплое слово, нужна молитва, нужен некий уход. Это всё было нужно тебе, когда ты был больной. Теперь больной — другой, а ты здоровый. Ты же понимаешь, что ему нужно. Точно так же мы имеем право и возможность понять, что нужно нашим усопшим, когда они уже ушли туда, а мы всё ещё остаёмся здесь. Им нужны от нас сострадание и молитва Богу жизни нашей: «Молитва Богу живота моего, реку Богу: Заступник мой еси, почто мя забыл еси...» Т.е. Бог живота моего, Бог жизни моей, Бог — Жизнодавец. Молитва Богу живота моего нужна тем, кто уже перешагнул за порог видимой жизни и невидимой. Сами они о себе уже не помолятся, они будут только ждать нашей молитвы. И вот, собираясь на богослужение в храм Божий, мы можем смело поминать своих усопших, а также усопших чужих: «Упокой, Господи, души от века усопших православных христиан, прости им грехи вольные и невольные, даруй им наслаждение вечных Твоих благих и Твоего сладкого Лица лицезрение». Молясь об этом, мы можем быть в полном сознании того, что с ними там происходит.

Ещё хочу вам сказать о том, что смерть есть некое благо. Страшный оборот речи, странные слова, но тем не менее. Было два особенных дерева в раю... Было много деревьев, и каждое давало плод, и плоды можно было есть. До сегодняшнего дня деревья богатеют: одно — бананом, другое — кедровым орехом, третье — вишней, четвёртое — сливой или абрикосом. Много всего можно есть с деревьев. Но было два дерева, которые не кормили человека, а особенно относились к нему: дерево познания добра и зла, запрещённое для вкушения — нельзя есть; и второе дерево — дерево жизни, от которого можно было вкушать. Адам ел его плоды, и дерево давало ему вечную жизнь: он был бессмертен, вкушая дерево жизни. Адам вкусил от дерева познания добра и зла — он был обманут, дьявол сказал ему: «Будешь как Бог». Т.е. вы будете как боги. Они съели, и вместо того, чтобы быть как боги, эти самозваные боги были голяком изгнаны вон из рая, припоясанные смаковничным опоясанием, возделывать землю, плакать, скорбеть и долго жить в надежде спасения. А про дерево жизни Господь сказал, что не вкусит теперь Адам от дерева жизни. Нельзя теперь ему, нарушившему заповедь, съевшему от дерева познания добра и зла, вкушать от дерева жизни. Иначе, если бы он ел от него, он был бы злом бессмертным. Адам вкусил запретное и стал злом, он причастился злу, он нарушил, он испортил свою жизнь нарушением заповеди. Если бы он в своём испорченном состоянии имел доступ к дереву жизни, то он был бы злом бессмертным, это был бы новый дьявол. Поэтому Господь одевает его немощью, умножает в нём болезни, осуждает его на смерть, чтобы Адам через смертную свою природу смирился и возвратился покаянием к Отцу. Дьявол бессмертен как дух, не раскаян и обречён вечному огню. Если бы он был плотен, был бы плотским существом, плотско-духовным, то болезнь плоти могла бы наставить его на покаяние. Но плоти у него нет, у него есть дух, и дух весьма гордый, возгордившийся без меры, покаяния нет в нём. Поэтому покаяться ему невозможно, а нам возможно, потому что мы — плотские люди. У нас есть дух, но дух этот хранится как сокровище в сосуде из глины, в хрупком немощном сосуде. И мы, страдая, вечно боясь разбиться на куски, каемся, и таким образом спасаемся через смертность, болезненность, немощность и свою худосочность. По сути, смерть есть некое тайное благо для человека, ибо лучше человеку смиряться, живя в этой скудельной хижине, которая скорбит и страдает, нежели гордиться как духу бессмертному, который как сатана гордый, и умирать вечной жизнью, и обрекать себя на вечное страдание. В смерти есть благо. Странно звучит, но в смерти есть благо, и благо весьма великое. А уже для того, чтобы спасти этого человека, сильно пострадавшего, Христос воплотился, вочеловечился, и умер нашей смертью для того, чтобы смертью Своею нашу смерть попрать и сущим во гробех живот даровать.

Протоиерей Андрей Ткачев

http://www.pravoslavie.ru/78131.html

***

«Пост, как врач душ наших, у одного христианина смиряет плоть, у другого укрощает гнев; от одного отгоняет сон, другого возбуждает на большее доброделание; у одного очищает ум и делает его свободным от злых помыслов, у другого вяжет неудержимый язык и страхом Божиим, как уздою, удерживает его, не позволяя ему говорить праздные и гнилые слова; а у иного не дает глазам смотреть туда и сюда и любопытствовать, что делает тот или другой, но всякого располагает внимать себе самому»

Преп. Симеон Новый Богослов

«Есть пост телесный, есть пост и душевный. Телесный пост есть когда чрево постится от пищи и пития; душевный пост есть, когда душа воздерживается от злых помыслов, дел и слов. Добрый постник есть кто от всякого удаляется зла. Аще убо хощеши, христианине, чтоб тебе пост полезен был, то, постяся телесно, постися и душевно, и постися всегда»

Св. Тихон Задонский.

ПРАВОСЛАВНЫЙ КАЛЕНДАРЬ С 27 МАРТА ПО 2 АПРЕЛЯ 2016 г.

Воскресенье, 27 марта. Неделя 2-я Великого поста.

Алматинской – Феодоровской иконы Божией Матери.

Свт. Григория Паламы, архиеп. Солунского. Прп. Венедикта Нурсийского (543). Свт. Евсхимона исп., еп. Лампсакийского (IX). Блгв. вел. кн. Ростислава-Михаила (1167). Свт. Феогноста, митр. Киевского и всея России (1353). Собор всех преп. отцев Киево-Печерских. Феодоровской иконы Божией Матери (1613).

Понедельник, 28 марта 2016 г. Седмица 3-я Великого поста.

Мч. Агапия и с ним 7 мучеников: Пуплия, Тимолая, Ромила, двух Александров и двух Дионисиев (1,2) (303). Сщмч. Александра, иерея в Сиде (279-275). Мч. Никандра (ок. 302). Сщмчч. Алексия пресв. (1938). Сщмч. Михаила пресв. (1940).

Вторник, 29 марта 2016 г.

Мч. Савина (287). Мч. Папы (305-311). Ап. Аристовула, еп. Вританийского (Британского) (I). Сщмч. Александра, папы Римского (119). Мч. Иулиана Аназарвского (IV). Свт. Серапиона, архиеп. Новгородского (1516). Сщмчч. Трофима и Фала, пресвв. Лаодикийских (ок. 300).

Среда, 30 марта 2016 г.

Прп. Алексия, человека Божия (411). Прп. Макария, игумена Калязинского, чудотворца (1483). Мч. Марина (260). Сщмч. Александра пресв. (1919). Сщмч. Виктора пресв. (1942).

Четверг, 31 марта 2016 г.

Свт. Кирилла, архиеп. Иерусалимского (386). Мчч. Трофима и Евкарпия (ок. 300). Прп. Анина монаха. Сщмч. Димитрия пресв., прмц. Наталии.

Пятница, 1 апреля 2016 г.

Мчч. Хрисанфа и Дарии и с ними мчч. Клавдия трибуна, Иларии, жены его, Иасона и Мавра, сынов их, Диодора пресв. и Мариана диак. (283). Прав. Софии, кн. Слуцкой (1612). Прп. Симеона Псково-Печерского. Мч. Панхария (ок. 302). Прп. Вассы Псково-Печерской (ок. 1473). Прп. Иннокентия Комельского, Вологодского (1511-1522). Прп. Симеона Дайбабского (1941) (Серб.). Исп. Иоанна (1932). Прмц. Матроны (1938). Иконы Божией Матери, именуемой «Умиление», Смоленской (1103). Иоанна Блинова Семипалатинского (1933)

Суббота, 2 апреля 2016 г. Поминовение усопших.

Прпп. Иоанна, Сергия, Патрикия и прочих, во обители св. Саввы убиенных (796). Мц. Фотины (Светланы) самаряныни, ее сыновей мчч. Виктора, нареченного Фотином, и Иосии; мцц. Анатолии, Фото, Фотиды, Параскевы, Кириакии, Домнины и мч. Севастиана (ок. 66). Мцц. Александры, Клавдии, Евфрасии, Матроны, Иулиании, Евфимии и Феодосии (310). Свт. Никиты, исп., архиеп. Аполлониадского (IX). Прп. Евфросина Синозерского, Новгородского (1612). Сщмч. Василия диак. (1938).

 Преподобный Алексий, человече Божий, моли Бога о нас!