Великомученик и целитель Пантелеимон

 С престольным праздником!

 

Почаевская икона Божией Матери

 Пред святою Твоею иконою, Владычице,/ молящиися исцелений сподобляются,/ веры истинныя познание приемлют/ и агарянская нашествия отражают./ Темже и нам, к Тебе припадающим,/ грехов оставление испроси,/ помыслы благочестия сердца наша просвети/ и к Сыну Твоему молитву вознеси// о спасении душ наших.

 Исцеление расслабленного в Капернауме

«Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город.

И вот, принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои. При сем некоторые из книжников сказали сами в себе: Он богохульствует. Иисус же, видя помышления их, сказал: для чего вы мыслите худое в сердцах ваших? ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи,- тогда говорит расслабленному: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой.

И он встал, взял постель свою и пошел в дом свой. Народ же, видев это, удивился и прославил Бога, давшего такую власть человекам.»

(Мф 9:1-8)

В одном из своих сочинений преподобный Ефрем Сирин говорит: Не заключайте свою молитву в одни слова, пусть каждое ваше действие будет Богослужением…

И вот в сегодняшнем Евангелии мы видим, как действует это в четырех людях, принесших расслабленного своего друга к ногам Спасителя: это действие оказалось живой мольбой, мольбой без слов, но мольбой, свидетельствующей и об их вере в Господа, и о любви их к своему другу.

 Парализованного человека принесли к Господу Иисусу Христу четверо его друзей; и, видя их веру, Христос сказал расслабленному, что исцеление возможно и чтобы он встал.

Есть две вещи в этом рассказе, над которыми я хотел бы, чтобы мы задумались. Прежде всего, человек этот был болен, он был в нужде; может быть, он не был в состоянии сказать о своей нужде или выразить свою веру в возможность исцеления; но у его друзей вера была: вера во Христа, вера в Его силу исцелить, сделать человека целым. И они взяли расслабленного и принесли его к Господу.

Но одной их веры было бы недостаточно: много было параличных, много было больных, у которых не было друзей, чтобы принести их к Целителю. И вот не только их вера во Христа, но также и их любовь к другу понудила их к действию. И именно потому, что этот человек в годы, когда он еще был цел и здоров, сумел пробудить в их сердце любовь, дружбу, преданность, верность,— в час нужды они пришли к нему на помощь.

Тут нам двоякий урок: во-первых, что можно принести Богу нужды людей: физические, духовные и другие,— если у нас достаточно веры в Его исцеляющую силу, и эта наша вера может открыть двери спасения для тех, у которых, может, не хватает веры, которые, может, не могут даже сказать: «Верую, Господи, помоги моему неверию!», которые сомневаются, которые колеблются, которые даже не уверены, что мы можем принести их ко Христу. Но это становится возможным только если человек, который в нужде, родил, пробудил в нас любовь, любовь настолько личную, настолько верную, что мы становимся способными действовать. Или же, может быть, если наша жизнь в Боге имеет такую глубину, что Бог смог посеять в нас столько Своего сострадания, Своей собственной любви, чтобы мы могли повернуться к незнакомцу, к тому, о ком мы никогда не слыхали, побуждаемые только его или ее нуждой, и принести его или ее к Богу во спасение, во исцеление.

Будем же помнить, что в равной мере мы должны становиться способными любить и способными пробуждать, вызывать любовь вокруг себя. Должны мы тоже учиться дерзновению в вере, чтобы когда видим нужду вокруг себя, принести ее к Богу, Который один только может нужду разрешить и исцелить, сделать целыми не только тело, и ум, и душу, но и сложные взаимоотношения между людьми.

Вот призвание наше, вот призыв нам; вслушаемся внимательно в то, что Бог говорит нам в этом евангельском рассказе, в этой благой вести о силе любви, Божественной и человеческой, и о силе веры, на которую Божия любовь и Божие милосердие отзываются.

Митрополит Антоний Сурожский

Празднование в честь Почаевской иконы Божией Матери

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

«Отныне будут ублажать Меня все роды» (Лк.1: 48), – сказала Пречистая Дева Мария Своей родственнице Елисавете после Благовещения. С того момента Она стала Царицей Неба и земли, Матерью всем людям. И уже почти две тысячи лет ублажают Ее все народы, прибегают к Ее материнской помощи, получают просимое, молясь перед великим множеством Ее чудотворных икон. И сегодня мы имеем благодатную возможность молитвами и песнями духовными вновь радостно прославить Царицу Небесную пред Ее Почаевским образом.

Мы слышали сейчас Евангельское чтение о том, как Господь Иисус Христос посетил дом Марфы и Марии. Марфа и Мария с радостью приняли в своем доме Божественного Гостя, но эта радость проявилась у них по-разному. Пока Марфа хлопотала о достойном угощении, Мария села у ног Спасителя и слушала, что Он говорит. В какой-то момент Марфа подошла к Спасителю и попросила Его, чтобы Он повелел Марии помочь ей: «Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Лк.10: 40-42).

Этот отрывок из Евангелия от Луки всегда читается в Богородичные праздники потому, что Матерь Божия соединила в Себе, в Своей жизни Марфу и Марию, соединила в Себе труд и слушание Слова Божия, но соединила правильно, так, как это должно быть.

Мы видим, что Господь не осудил Марфу, не остановил ее в ее домашних хлопотах, но и Марию Он не отправил на кухню. Господь сказал Марфе и Марии, а через них и всем людям, каждому из нас, что труды, физический и духовный, труды ради тела и ради души могут и должны быть в жизни каждого человека, они неразделимы, но в этих трудах надо соблюдать определенную иерархию. Эти труды хоть и необходимы – тело должно жить, и душу надо питать, – но совсем не равноценны, каждый труд должен иметь свою меру.

Главное и единственное в жизни человека в перспективе Вечности – это слушание Слова Божия, это духовный труд ради спасения своей бессмертной души.

Труд же для тела важен, но вторичен. Он не должен поглощать всего человека, все его силы, способности, таланты, его душу и тело до самозабвения, до забвения Бога. Такой труд не имеет смысла и не приносит добрых плодов.

И Пречистая Дева Богородица дает всем нам пример, как надо правильно жить и правильно трудиться. Дева Мария была Матерью и заботилась о Своем обручнике старце Иосифе, о Своем Божественном Сыне. Конечно, эта забота, как знает любая женщина-мать, связана со многими трудами. Много трудов у матери по созиданию и сохранению нормальной, здоровой семьи. Но эти семейные заботы никогда не заслоняли для Матери Божией единого на потребу – веру, молитву, слушание Слова Божия.

Человек должен трудиться, чтобы кушать: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес.3: 10). Причем, после грехопадения и изгнания людей из рая этот труд сопряжен со многими скорбями: «Проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят» (Быт.3: 17-19). Часто этот труд лишен смысла и радости. Такой труд, труд без Бога, когда человек возлагает все упование только на свои способности, мастерство, образование, силу, на современные технологии, на коллектив, никогда, как мы знаем из истории, да и из своего личного опыта, не приносил и не приносит радости, счастья, полноты бытия, не дает каких-либо серьезных, прочных результатов. Известно из Священного Писания, как однажды люди попытались создать нечто без Бога, только своими силами, но это окончилось плачевно: Вавилонская башня рухнула, задавив своими обломками и самих безбожных строителей, и их безумную идею (см.: Быт.11: 4-8). Так рушатся личные жизни безбожников, рушатся безбожные семьи, общества и государства. Там, где нет усиленного духовного труда, где нет веры и молитвы, а значит, нет и Бога, там всегда, как результат, – обрушение, катастрофа, смерть.

Только труд физический, сопряженный с деланием духовным, бывает осмысленным, благоплодным, приносит счастье и радость и человеку, и обществам, и государствам. Апостол призывает нас: «Умоляем же вас, братия, более преуспевать и усердно стараться о том, чтобы жить тихо, делать свое дело и работать своими собственными руками, как мы заповедывали вам; чтобы вы поступали благоприлично перед внешними и ни в чем не нуждались» (1 Фес.4: 10-12). Из истории Церкви Христовой мы знаем, что угодники Божии всегда трудились – например, апостол Павел, преподобный Сергий Радонежский и преподобный Серафим Саровский, – и их труд ради тела нес на себе печать благословения Божия, потому что единственным на потребу для них были вера и молитва. Они умели правильно сочетать телесное и духовное, временное и вечное, тленное и бессмертное. В этом смысл нашей жизни, в этом наше истинное счастье, в этом наше спасение. Аминь.

Архимандрит Иосиф (Еременко)

Святые Борис и Глеб: в чем смысл их подвига?

Князья-страстотерпцы пожертвовали собой ради будущего русского государства

Вопрос, требующий ответа

 Владимир Путин, посещая известного художника Илью Глазунова и увидев картину с изображением Бориса и Глеба, задал вопрос: могут ли они быть сегодня примером для нас? В самом деле, мы, почитая святых страстотерпцев Бориса и Глеба, так до конца и не осознаем, в чем состоял смысл их подвига. Надо отдать отчет и в том, что те сведения, которые мы можем почерпнуть, к примеру, в «Истории государства Российского» Карамзина, не помогают нам с ответом. Понять смысл жертвы святых Бориса и Глеба без исторического расследования – немыслимо. Поэтому – начнем наш поиск.

Для того чтобы разобраться, в чем, по замыслу Святого Владимира, заключалась будущая политическая миссия Бориса и Глеба, нужно внести определенность в вопрос об их происхождении. «Повесть временных лет» сообщает, что Борис и Глеб родились до брака князя Владимира и византийской принцессы Анны. Однако в этом случае Борис и Глеб должны были бы появиться на свет раньше 988 года, и к моменту описываемых событий (1015) достичь возраста зрелых мужей. Как согласовать это с юностью Глеба, на которой сделан особый акцент в его житии?

Этот вопрос интересовал многих уже во времена Древней Руси. Составитель тверской летописи XIV века пришел к выводу о том Борис и Глеб – это сыновья Владимира Крестителя и византийской принцессы, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Аргументы в пользу такого вывода обобщены в работах польского историка Анджея Поппэ, подробно проанализировавшего и символику имен, данных Борису и Глебу при крещении (Роман, в честь отца Анны, византийского императора, и Давид – в честь ветхозаветного царя, бывшего самым младшим среди своих братьев), и многозначительные намеки первой церковной службы, составленной Борису («цесарским венцом украшен еси»).

Таким образом, Борис и Глеб должны были положить начало новой династии правителей Руси. С точки зрения византийского права, только они имели законное право на престол Владимира и обладали преимуществом над другими, старшими братьями, рожденными вне церковного брака. Однако, по принятым на Руси древним обычаям, княжеский стол должен был унаследовать старший в роде, каковым являлся Святополк (усыновленный Владимиром племянник). Были свои претензии и у Ярослава – как у самого старшего из родных сыновей Владимира.

В последние годы жизни Владимира Святополк и Ярослав, готовясь к схватке за власть, начали искать союзников за пределами Руси. И нашли их: Святополк заручился поддержкой папского престола и Польши, Ярослав привлек на свою сторону скандинавов. Владимир отреагировал на все это жестко: Святополка и его духовника, католического епископа Рейнборна, заточил в тюрьму, а Ярослава планировал свести с княжения в Новгороде. Последний же поднял мятеж и пошел войной на отца. В обстановке надвигающейся междоусобной войны Владимир скончался. Бориса, который последние годы был сопротивлением отца, в это время не было в Киеве. Воспользовавшись ситуацией, Святополк захватил княжеский престол. Перед Борисом встал выбор: признать власть Святополка или бросить дружину на Киев, чтобы свергнуть узурпатора.

Тот факт, что Борис и Глеб – потомки византийских императоров, во многом объясняет обстоятельства их гибели. Святополк подослал к ним убийц тайно, опасаясь мести могущественного дяди князей-страстотерпцев, императора Василия Второго, василевса-воина, отличавшегося мрачной непреклонной решимостью и даже жестокостью при достижении своих целей. Убийство венценосных родственников было в ту пору серьезным поводом для войны. Как, впрочем, и в новейший исторический период: вспомним, что поводом к началу Первой мировой стало убийство эрцгерцога Фердинанда.

Власть, война, вера

Для Владимира Святого принятие христианства было не политическим, а духовным решением. Даже скупые данные летописей это подтверждают: крестившись, Владимир серьезно задумался над тем, может ли он, как христианский государь, предавать преступников смертной казни? Священникам, прибывшим из Царьграда, пришлось потратить время на то, чтобы разубедить князя. Не проливает ли этот эпизод некоторый свет на ту атмосферу, в которой воспитывались Борис и Глеб? Не объясняет ли он, как сформировалось их мировоззрение, заставившее их принести себя в жертву…

В жертву – но кому и чему? Для авторов «Повести временных лет» ответ очевиден: отказавшись идти войной на старшего в княжеском роде, святые князья умерли ради русского государства, ради того идеала власти, в который верил святой Владимир. По сути такая трактовка, безусловно, верна. К этому мы еще вернемся, но сейчас пора задуматься над тем, нет ли в этой жертве еще и иного, высшего религиозного смысла?

Борис отказался начинать войну. Какие мотивы заставили его поступить так? Верил ли Борис в право Святополка на княжеский престол? Как человек, получивший греческое воспитание – едва ли. Была ли у Бориса возможность бросить Святополку вызов? Видимо, да. За ним была дружина, да и дядя его, император Василий Второй, находился тогда на вершине могущества. Разгромив Болгарию в длившейся более двадцати лет войне, Василий вполне мог вмешаться в ситуацию, чтобы утвердить византийскую династию в Киеве.

Однако, что ждало бы Русь в том случае, если бы потомки константинопольских императоров огнем и мечом доказали свое право на княжеский стол в Киеве?

Не стала бы их власть восприниматься на Руси как чуждая, навязанная извне? И не распространилась бы эта оценка на само византийское православие? Ведь именно христианский брак, заключенный Владимиром, давал Борису и Глебу преимущество в борьбе за наследство Крестителя Руси?

Возможно, подобные вопросы вставали и перед князем Борисом. Отвечая на них, он и сделал выбор в пользу отказа от ведения гражданской войны. Глеб последовал затем примеру старшего брата. При таком подходе пример Бориса и Глеба – это пример служения христианскому идеалу власти в чистом виде. Они были готовы отказаться от своих законных прав для того, чтобы само дело Владимира не было поставлено под сомнение.

Религиозная идея и национальная традиция

А риск был серьезен. Христианство – универсально и обращено ко всем людям, но в каждой конкретно-исторической ситуации оно тесно связано с той или иной национально- культурной традицией. Во времена апостола Павла большинство последователей Иисуса Христа придерживалось ритуальных предписаний Ветхого Завета, из-за чего христианство нередко воспринимали как «чужую» религию в эллинизированной и романизированной среде. Именно поэтому св. Павел, проповедовавший Евангелие среди язычников, был даже склонен увидеть благую волю Провидения в том, что большинство иудеев не приняло Благую Весть. Трудности, с которыми сталкивалась христианская проповедь в Палестине, он объяснял тем, что «иудеи отвергнуты ради спасения язычников», ради того, чтобы эллинский «дичок» привился на древе библейской религиозной традиции.

Прошло время, и уже потоки языческих народов, живших в Римской Империи, не могли помыслить себя вне христианства. Однако, по другую сторону этой культурной границы оставались славяне и скандинавы, для которых христианство было религией враждебных соседей, и язычество – своей «родной» верой. Военное и политическое соперничество казалось непреодолимым препятствием для приобщения этих народов к христианской цивилизации. Лишь благодаря святым равноапостольным Кириллу и Мефодию стало возможным создание культурно-языковых форм, в которых христианство перестало быть «чужой» религией для балканских славян. Оно утвердилось в Болгарии, соседней с Ромейской (Византийской) державой стране.

Почти одновременно с обращением Болгарии православие приняли киевские правители Аскольд и Дир (864), что, однако, не привело к крещению Руси. Она была удалена от Константинополя географически, здесь был силен скандинавский фактор. Русы считали себя врагами греков, а православие – верой своих противников.

История крещения Руси при Владимире Святом также изобилует множеством неясностей и загадок. Соответственно, летописный рассказ о «выборе вер» помогает понять не столько личные мотивы Св. Владимира (есть основания предполагать что он, будучи религиозно одаренной натурой, принял решение креститься после встречи с православным миссионером, и, по всей вероятности, сделал это тайно от дружины примерно за год до похода на Херсонес), сколько те аргументы, которые киевский князь использовал для того, чтобы убедить креститься своих воинов. Заключив союз с только начинавшим свое царствование константинопольскими василевсом Василием Вторым, Владимир, прекрасно знавший психологию своих дружинников, сделал все возможное для того, чтобы христианство в их глазах выглядело «трофеем», добытом в походе на греков. И потому поход на враждебную Василию Второму Корсунь был обставлен им именно таким образом.

После крещения Руси Владимир правил еще тридцать лет и много сделал для утверждения христианства среди знати и в крупных городах. Однако считать, что к моменту его кончины Русь стала полностью христианизирована, было бы большим заблуждением. Любой конфликт с Константинополем мог вызвать возвращение к язычеству. Нечто подобное произошло в Болгарии после того, как царь Борис отрекся от престола и ушел в монастырь. Наследник Бориса, которого, кстати, тоже звали Владимиром, решил вернуть страну к язычеству. Крестителю Болгарии пришлось вернуться из монастыря в мир, свергнуть отступника и передать власть другому сыну – Симеону, который затем за свои деяния и подвиги заслужил назваться «Великим».

Таким образом, для того чтобы создать новые формы, привить побеги христианства на древе прежде языческой культуры, требуется и огромное усилие духа, ума и воли, как это было в случае со святыми равноапостольными Кириллом и Мефодием. А затем – и удачное стечение политических обстоятельств, позволяющее народу принять этот дар. Кирилл и Мефодий проповедовали среди предков современных чехов и хорватов, которые не смогли впоследствии сохранить свою идентичность (хотя хорваты и использовали глаголицу вплоть до ХХ века). А в Болгарии Симеона Великого подготовленные Кириллом и Мефодием учителя были востребованы державой, вставшей на ноги и стремившейся занять достойное место в мировой табели о рангах.

Что стояло на чаше весов?

Отметим, что в средние века Китай и Япония имели все шансы стать христианскими странами. На стороне миссионеров, проповедовавших христианство, были императоры, военачальники, за ними шли массы людей. Однако, в конечном счете сработала реакция отторжения «чужой» религии, принесенной иностранцами. В немалой степени это было связано с тем, что европейских державы, которые стояли за миссионерами, преследовали колониальные интересы.

Если бы Борис и Глеб начали войну за княжеский стол, обратившись за помощью к своему могущественному дяде, то они, возможно, одолели бы Святополка (что, впрочем, вовсе не было предопределено). Однако, воспользуйся они этой возможностью и утверди власть с помощью внешних сил, Русь никогда не стала бы православной страной. Еще с большей вероятностью так случилось бы и в том случае, если бы Святополк стал победителем в гражданской войне и изгнал византийцев.

Взвесив на чаше весов вопросы веры и вопросы власти, Борис и Глеб сделали свой выбор, приведший их к святости.

Дальнейшее известно – Борис и Глеб погибли, между Святополком и Ярославом началась война, в которой Ярослав вышел победителем. На этом, впрочем, междоусобные войны не кончились – на Ярослава пошел Мстислав, еще один сын Владимира. Он одолел брата, но проявил великодушие к нему, довольствовавшись лишь землями на правом берегу Днепра. После смерти Мстислава в 1036 году Ярослав стал хозяином всей русской земли. О Борисе и Глебе старались не вспоминать – до тех пор, пока на их могилах не стали совершаться чудеса – годами болевшие люди стали получать исцеления. Народ стал почитать братьев как святых, не остался в стороне от этого культа и сам Ярослав. Однако о происхождении Бориса и Глеба все равно говорить было тогда как-то неловко. Во-первых, Ярослав, в отличие от Владимира, не был союзником Византии, но постоянно враждовал с Константинополем. Во-вторых, вспоминать, что у Владимира были законные наследники, Ярославу (еще при жизни отца пошедшему на него войной) было неприятно. Возможно, в силу этих причин в «Повесть временных лет» и вошло упоминание о происхождении Бориса и Глеба от некоей «чехини».

Без Бориса и Глеба не было бы Александра Невского

Политическая деятельность – это всегда сплав амбиций и идеалов. С одной стороны, карьерные политики властолюбцы, как бы циничны они ни были, всегда нуждаются в некоем идейном оправдании своей деятельности. С другой стороны, даже самые искренние идеалисты всегда имеют определенные политические амбиции, в их сознании торжество той идеи, которой они служат, сопряжено с их личным политическим успехом. В деяниях Бориса и Глеба духовный и политический идеализм, готовность к бескорыстию и самопожертвованию проявились в самом чистом и незамутненном виде.

Вот почему два века спустя после своей гибели Борис и Глеб явились воинам Александра Невского перед Невской битвой, обещая свою помощь и заступничество. Мало кто задумывается над тем, что их явление имело для святого князя еще и некий программный смысл, приоткрывая, почему ему дарована победа и какой будет его грядущая судьба. Наделенный даром непобедимого воителя, Александр, видимо, не раз испытывал искушение ударить не только по немцам и литовцам, но и по монголам. Но, вместо этого, провел долгие годы в изматывающей дипломатической борьбе в ханской ставке, ежечасно рискуя быть подвергнутым мучительной и позорной казни. Если вникнуть в детали биографии Александра Невского, то становится ясным: его подвиг имел много общего с подвигом страстотерпцев Бориса и Глеба. Они отказались от «цесарского» самоутверждения ради Веры и ради Отечества, и точно также поступил и Александр Невский, который променял корону, обещанную папой, на одежды странника и просителя, убеждающего монгольских ханов отказаться от разорения Руси. И, в итоге, принявшего чашу с ядом из их рук.

Влияние Бориса и Глеба, несомненно, шло и дальше, проходя сквозь века. Именно благодаря нему на Руси не прижилась весьма распространенная в то время на Западе формула, согласно которой политическая власть является путем к славе и богатству.

Открывая и захватывая новые земли, люди Запада немедленно провозглашали себя «королями», «баронами», «графами», а потом – отчуждали их в собственность «Ост- и «Вест-Индских компаний, а русские – отдавали их своему государству «за просто так». Сегодня мы, как кажется, далеко отошли от своих духовных корней, и тот импульс, который идет от святых страстотерпцев Бориса и Глеба, до нас почти не доходит. Именно поэтому сейчас многие в нашей стране, от милиционера до министров, воспринимают власть не в традиционном русском, жертвенно-державном смысле, а с чисто феодальной, корыстно-эгоистической точки зрения: как повод для вседозволенности, как источник для личного обогащения. Но, кто знает, не поможет ли нам всем обращение к подвигу святых Бориса и Глеба измениться духовно и выработать у себя христианские представления о той ответственности, с которой сопряжено властное служение?

Александр Рудаков

Русская линия\http://subscribe.ru/group/

Исцели меня, Господи!

Во время болезни мы чувствуем, что жизнь человека подобна цветку, который почти тотчас засыхает, едва распустится. Что помогает христианам в болезни? Вера, молитва ко Господу («в болезни твоей не будь небрежен, но молись Господу, и Он исцелит тебя»(Сир.38,9)) и покаяние («чадо, в болезни твоей… от всякого греха очисти сердце твое» (Сир.38,9—10)). Как относиться к болезни? Св.Тихон Задонский писал: «О, болезнь — горькое, но здоровое лекарство! Как соль гнилость мяса и рыбы отвращает и не попускает зарождаться червям в них, так и всякая болезнь сохраняет дух наш от гнилости и тления духовного и не попускает страстям, как червям душевным, зарождаться в нас».

«Обильная трапеза покаяния» 

Передо мною издание афонского Русского Пантелеимонова монастыря за 1878—1879 годы «Душеполезные размышления». Прочитывая листок за листком, понимаю, что в недугах и болезнях русские монахи на Афоне более всего уповали не на врачей и лекарства, но на пост, молитву и «обильную трапезу покаяния». Им слово.

† «Я грешный, я грешная» — приятное Богу слово. Но позаботимся, чтобы не язык только произносил его, но и сердце чувствовало. В церковь ли идёшь или дома совершаешь молитвословие, говори себе: потружу себя, авось сжалится Господь и простит мне грехи мои и исцелит немощи мои. 

† Важно терпеть телесные немощи и болезни, ибо они посылаемы за грехи наши. И если терпеливо перенесём их, то от вечного в будущем наказания за грехи избавляемся временным наказанием. Ежедневно грешишь — ежедневно приноси покаяние… Ибо человеколюбию Божию нет меры. Грех твой имеет меру, а врачеству нет меры. † Не видим ли почти ежедневно, что пользующиеся совершенным здоровьем и рассчитывающие на долговечность внезапно похищаются неумолимою смертию! Каяться должно немедля по согрешении, ибо пока язва ещё свежа, то легко исцеляется, застарелые же и оставленные в небрежении язвы с большим трудом врачуются. 

† «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче…» (Триодь Постная). Кто же затворил их?! Они отверсты крестом — стоят и будут стоять отверстыми для всех людей, пока стоит мир, а для каждого из нас — пока есть дыхание жизни в нас. Отверсты двери милосердия Божия.

Молитвами святого Пантелеимона

Однажды некий монах был приглашён напутствовать умирающего. Им оказался русский паломник — старик около 80 лет. Он сидел на лавке и от изнеможения держался за стоявший перед ним стол. Увидев монаха, старик слабым голосом проговорил: «Кончаюсь, видать. Жаль, вдали от дома. Молился целителю Пантелеимону, чтобы отступила болезнь и мне бы вернуться в Россию, но тщетно…» Но едва к устам старика была поднесена лжица со Святыми Дарами, как частица Святых Даров непонятно каким образом оказалась на столе. Приписав этот случай своей неосторожности, монах с благоговением снял святую частицу со скатерти и вновь поднёс к губам болящего. И вновь частица оказалась на скатерти. Так случалось до трёх раз. Наконец монах бросился на колени пред образом Пресвятой Богородицы, горячо молясь. А старик впал в забытьё. Через несколько минут он вскрикнул: «Грешен, грешен, прости, Господи». Источая обильные слёзы, больной рассказал, что вот только видел св. Пантелеимона будто наяву и тот указал ему на нераскаянный грех, совершённый ещё в юности. После сего паломник исповедовался и, причастившись Святых Таин, почувствовал себя хорошо. А вскоре отбыл на родину. 

«Имею нужду в горьком лекарстве» 

Современные люди, стоит им слегка прихворнуть, бегут к врачу, тратят большие деньги на лекарства, забывая, что многие болезни посылаемы нам за грехи и побеждаются покаянием, постом и молитвою. В плане отношения к болезни и врачеванию очень интересна жизнь и подвиги о.Тихона (в миру Тимофея Голенкова, 1884—1968) — последнего великого русского старца на Афоне. 

В возрасте 24 лет приехал о.Тихон на Святую Гору, где провёл 60 лет. Старец часто приговаривал: «Слёз, чадо моё, слёз покаяния ждёт от нас Господь». Поэтому епитрахиль старца, омоченную его благодатными слезами, до сих пор хранит у себя его духовное чадо о.Агафангел как великую святыню. Благодаря этой святыне он, будучи в Фессалониках, в храме Вмч. Димитрия, помог исцелиться одержимой бесом женщине, сказав только, что принесёт епитрахиль о.Тихона. Бес тут же оставил свою жертву. 

Сам старец всегда старался исцелить недужных и утешить любовью Христовой. Но однажды и сам сильно заболел ревматизмом, не мог даже ступать свободно. Пришедший к нему врач сказал, что надобно поехать в мир, чтобы принимать лечебные горячие ванны. Выслушал старец и придумал свой способ лечения. Помолившись св. Пантелеимону, он сделал большую ванну, заваривал в ней пахучую траву ригани и купался. И вот Бог, видя его терпение и простоту, послал ему скорое исцеление. От простуды же он настаивал на спирту горький красный перец и натирался. Для этого к круглой жерди подвязал мочалку и, растирая себя, лечился. Когда перец кончался, он писал своим пасомым: «Прошу, окажите любовь, имею нужду в горьком красном лекарстве». И терпеливо ждал… И Господь никогда не оставлял чадо Своё без помощи. 

Ирина РУБЦОВА

http://www.diveevo.ru/2/0/1/1637/

ИСЦЕЛИТЕСЬ, ДУШИ ЛЕКАРЕЙ!

Те люди, которые в сознании Церкви закрепились с титулом «целители», имеют приставку к титулу – «безмездные врачи». То есть, являясь проводниками исцеляющей силы Бога, они не ставили на пути благодати преграду из корыстолюбия и умножали милость, не умножая сребролюбия. Таким образом, они действовали в духе апостолов, которым было сказано: «Даром приняли (дары) – даром давайте».
С торжеством новых форм устроения жизни, с прогрессом болеть люди меньше не стали, не перестали и умирать. Следовательно, не перестали обращаться к лекарям за облегчением страданий и за оттягиванием приближающихся сроков отшествия.

О, если бы человек, имеющий Христа в сердце, шел лечиться к имеющему Христа в сердце доктору! Тогда доктор видел бы Христа в пришедшем пациенте – Христа страдающего. А больной видел бы Христа в докторе – Христа милующего.

Вместо этого сплошь и рядом ворчащий и бурчащий пациент, всем недовольный и болезнью напуганный, идет к доктору, который видит в больном всего лишь средство заработка, как если бы он ремонтировал утюги и ему принесли очередной – поломанный.

Прошу вас, давайте вдумаемся в проблематику врачебной профессии с точки зрения зарабатывания денег. Сантехник чинит унитазы и умывальники, за что получает законное вознаграждение. Механик на СТО чинит карбюраторы и тормозные системы, за что также получает вознаграждение законное и необходимое. Дворник очищает двор осенью – от листьев, а зимой – от снега, за что тоже получает свои смиренные гроши. Доктор «ремонтирует» печень, суставы, щитовидку, глаза; очищает кровь от токсинов и зубы от налета. Он тоже должен получать вознаграждение законное и необходимое. Но…

Согласны ли мы поставить знак равенства между человеческим желудком, сердцем, легкими, с одной стороны, и сливным бачком, рулевой системой, перегоревшим телевизором – с другой? Скорее нет, чем да. Человек не дудка для игры, и не винтик большого механизма, и не одушевленная машина. Человек – самое дорогое, что в мире есть. Так говорит нам подсознание, не до конца распрощавшееся со Словом Божиим. Машина требует ремонта, человек же требует лечения, то есть сострадания и любви вкупе с медикаментами. Недаром еще Авиценна говорил, что у врача есть слово, трава и железо. Слово – первое.

Христианский взгляд на вещи предполагает хотя бы некоторую степень любви к больному, поскольку у него есть не только больные органы, но и живая душа. Постепенный же и массовый отказ от христианского мировоззрения приводит к тому, что на человека смотрят как на механизм, а на врача – как на монтера. И при этом наивно удивляются, отчего это все стали так корыстны и бездушны? А с какой радости доктору быть любвеобильным и жертвенным? Из каких метафизических глубин вы предлагаете ему пить корнями мудрость и милость, если вы сами и прочие пациенты и вообще большинство людей в мире уверены, что миром правят деньги, а вечная жизнь – сказка?

Есть профессии, требующие от человека большей степени нравственной напряженности, нежели большинство прочих. Такова по определению работа в милиции, в школе и в больнице. Эти люди должны быть специалистами в своем деле, как ювелир и дальнобойщик – в своем. Но от них дополнительно требуется: от педагога – чуткость, от милиционера – честность и храбрость, от врача – сострадательная любовь к пациенту. Если этого не будет, человек в погонах будет отличаться от преступника только самими погонами. Ну а доктор будет безучастно вырезать, что аппендицит, что почку на продажу. Лишь бы платили.

Это – дьявольское мировоззрение, и плоды его соответственны. Я повторю: мы живем в мире, где множество людей привычно служат дьяволу без всяких черных месс и рисования пентаграмм. Но виноваты в пожирании людскими массами горьких плодов этого бытового сатанизма не милиционеры только или доктора. Виноваты все люди, по умолчанию согласные с безбожным видением мира. Все, легшие на лопатки в борьбе с бытовым материализмом; все, называющие деньги главной ценностью; все, не согласные вводить веру Христову в жизнь на правах руководящего принципа. Все эти люди виновны в исчезновении правды из судов, доброты из садиков и милости из операционных.

Добавим к этому замечание Чехова о том, что врачи и юристы развращаются раньше всех и глубже всех, ибо постоянно ковыряются в гное и грязи: одни – тел, другие – душ. И как не развратиться, не превратиться в скептика и материалиста доктору, если не поможет ему Христос? Я не знаю, и вы тоже не знаете.

Гуманистическое сознание, пришедшее со своими пузырящимися соплями и воздушными шариками на смену христианству, благополучно издохло. Да, господа! Имя нашей эпохи – это смерть гуманизма и возврат в язычество. Гуманизм сменился холодным прагматизмом и человеконенавистничеством. Люди, которые никого не любят и ни во что не верят, чем дальше, тем больше будут продолжать нас лечить, учить, защищать… Если вам не заметно, что финиш этого процесса – в преисподней, то вы слепы, и ни один окулист вам не поможет.

А нам еще говорят, что христианство наше отжило! А над нашей верой дерзают смеяться, словно над сказкой для малышей и стариков! Да уберите христианство до конца из жизни сегодня – и завтра же вам подадут в ресторане шашлык из человечины! Улыбаясь, подадут. И отрекомендуют с точки зрения вкуса и калорийности. Это еще Гоголь сказал, что люди только потому не едят друг друга, что ежедневно совершается Божественная литургия.

И вот посреди всех этих необходимых и леденящих душу разговоров вспомним сегодня о том, что есть врачи, не ищущие денег по причине любви к Богу. Это такие, как Пантелеимон-целитель. В земной жизни он не искал денег не потому, что не нуждался в пище и одежде, а потому, что Отец Небесный знал о его просьбах прежде прошения. Искусство врачебное он знал хорошо, но добавлял к ножу и травам имя Господне, которое острее меча обоюдоострого и благоуханнее мирры. Леча больных, он помнил Господа, сказавшего: «Я был болен – и вы пришли ко Мне». Поэтому и Господь помнил Пантелеимона, всячески помогая ему и творя исцеления.

Если вы будете молитвенно славить сего врача и мученика, помолитесь, чтобы не болеть вам и близким вашим. Но еще помолитесь, чтобы «люди в белых халатах» узнали и полюбили Господа, а свою работу воспринимали как прекрасный способ послужить Христу. Помолитесь об этом, прошу вас. Это очень важно.

Протоиерей Андрей Ткачев

http://www.andreytkachev.com

Притча об осуждении

Одна семейная пара переехала жить в новую квартиру.

Утром, едва проснувшись, жена выглянула в окно и увидела соседку, которая развешивала на просушку выстиранное бельё.

— Посмотри, какое грязное у неё бельё, — сказала она своему мужу.

Но тот читал газету и не обратил на это никакого внимания.

— Наверное, у неё плохое мыло, или она совсем не умеет стирать. Надо бы её поучить.

И так всякий раз, когда соседка развешивала бельё, жена удивлялась тому, какое оно грязное.

В одно прекрасное утро, посмотрев в окно, она вскрикнула:

— О! Сегодня бельё чистое! Наверное, научилась стирать!

— Да нет, сказал муж, – просто я сегодня встал пораньше и вымыл окно.

Так и в нашей жизни! Всё зависит от окна, через которое мы смотрим на происходящее.

И прежде чем осуждать других, необходимо задуматься, насколько чисты наши сердца и намерения!

Православный Календарь с 4 Августа 2013 г. по 10 Августа 2013 г.

Воскресенье, 4 Августа 2013 года. Неделя 6-я по Пятидесятнице.

Память свв. отцев шести Вселенских Соборов. Собор Смоленских святых (переходящее празднование в воскресенье перед 28 июля). Мироносицы равноап. Марии Магдалины (I). Перенесение мощей сщмч. Фоки (403-404).Преставление прп. Корнилия Переяславского (1693). Прпмц. Маркеллы Хиосской. 

Понедельник, 5 Августа 2013 года. Седмица 7-я по Пятидесятнице.

Почаевской иконы Божией Матери (1675). Мчч. Трофима, Феофила и с ними 13-ти мучеников (284-305). Сщмч. Аполлинария, еп. Равеннского (ок. 75).Иконы Божией Матери, именуемой "Всех скорбящих радосте" (с грошиками) (1888).

Вторник, 6 Августа 2013 года.

Блгвв. князей страторпцев Бориса и Глеба, во св. Крещении Романа и Давида (1015). Мц. Христины (ок. 300). Прп. Поликарпа, архимандрита Печерского (1182). Новомч. Афанасия Хиосского (1660) (Греч.). Новомч. Феофила из Закинфоса (1603) (Греч.).

Среда, 7 Августа 2013 года.

Успение прав. Анны, матери Пресвятой Богородицы. Свв. жен Олимпиады диакониссы (408-410) и Евпраксии девы, Тавеннской (413). Прп. Макария Желтоводского, Унженского (1444). Мчч. Санкта, Маттура, Аттала и Бландины, Лионских (Галл.). Память V Вселенского Собора (553). 

Четверг, 8 Августа 2013 года.

Сщмчч. Ермолая, Ермиппа и Ермократа, иереев Никомидийских (ок. 305). Прп. Моисея Угрина, Печерского, в Ближних пещерах (ок. 1043). Прмц. Параскевы (138-161).

Пятница, 9 Августа 2013 года.

Вмч. и целителя Пантелеимона (305). Прп. Германа Аляскинского (1837). Блж. Николая Кочанова, Христа ради юродивого, Новгородского (1392).Прп. Анфисы игумении и 90 сестер ее (VIII). Свт. Иоасафа, митр. Московского.Равноапостольных: Климента, еп. Охридского (916), Наума, Саввы, Горазда и Ангеляра, учеников свв. Кирилла и Мефодия (Болг.). Новомч. Христодула (1777) (Греч).

Суббота, 10 Августа 2013 года.

Смоленской иконы Божией Матери, именуемой Одигитрия (Путеводительница) (принесена из Царьграда в 1046 г.). Апп. от 70-ти Прохора, Никанора, Тимона и Пармена диаконов (I). Свт. Питирима, еп. Тамбовского (1698). Собор Тамбовских святых. Прп. Моисея, чудотворца Печерского, в Дальних пещерах (XIII-XIV). Мчч. Иулиана Далматского (II), Евстафия воина (ок. 316) и Акакия (ок. 321). Прп. Ирины, Каппадокийской. Прп. Павла Ксиропотамита, Афонского. Гребневской (1380), Костромской (1672) и Умиление Серафимо-Дивеевской (1885) икон Божией Матери. Чтимые списки со Смоленской иконы Божией Матери: Устюжская (1290), Выдропусская (XV), Воронинская (1524), Христофоровская (XVI), Супрасльская (XVI), Югская (1615), Игрицкая (1624), Шуйская (1654-1655), Седмиезерная (XVII), Сергиевская (в Троице-Сергиевой Лавре) (1730).